Виктория Ивашкевич – хранительница «черного золота» «Белшины» 

Технический углерод (или просто сажа) – форма углерода, образующаяся при неполном сгорании тяжелых нефтепродуктов. Она являе­тся одним из важных компонентов резиновой смеси для производства шин: повышает их прочность и устойчивость к износу. А еще придает шинам тот самый привычный черный цвет, изначально им не свойственный. Раньше, до начала минувшего века, производители сохраняли цвет натурального каучука – белый.

До того, как переступить порог, побеседовали с начальником ЦПС Петром Маевским и мастером по сырью Людмилой Цветковой, которые ввели нас в курс дела.

Техуглерод прибывает на склад автомобильным транспортом. Точки старта больших фур – ­Ярославль, Нижнекамск, Омск. Каждая фура доставляет по 20 биг-бэгов – полипропиленовых контейнеров весом в 900-1000 кило. Погрузчик перемещает их на склад. Сначала каждый биг-бэг отмечается на весах для установления точной массы, затем партии размещаются на складской площади, где дожидаются отправки в подготовительные цеха заводов согласно заявкам. К слову, суточная норма потребления техуглерода заводами «Белшины» – 60-80 тонн.

Какие условия должны быть созданы на складе

– Сухо и комфортно, – определение Людмилы Цветковой словно взято из лексикона заботливой мамы. Но оно очень точное: сырье бои­тся влаги, впитывает ее как губка. Недавно после анализа на качество (он проводится перед пуском сажи в производство) была задержана партия с непроходящей влажностью – таким техуглерод прибыл от поставщика.

С пожарной безопасностью вроде как должно быть попроще: казалось бы, то, что уже сгорело, не способно сделать это вторично. Но обратите внимание на формулировку «образующаяся при неполном сгорании». Определяющее слово в нашем случае «неполном». Гореть жарким пламенем сажа не станет, а вот тлеть очень даже способна.

– Несколько лет назад был такой случай, – припоми­нает Петр Маевский. – Партия сажи прибыла к нам истлевшей. Тогда часть груза приезжала по железной дороге, в хопперах. Вот в один из них поставщик засыпал сажу с превышением температуры.

Спросили и еще об одном моменте. Биг-бэг герметичен, но откуда же в таком случае черная пыль – и у входа на склад, и на самом складе.

– Иногда, конечно, просыпается немного, – говорит Людмила Цветкова. – Если водитель погрузчика неопытный, если не чувст­вует груз, то может пробить оболочку. Водители на складах химсырья уже со стажем, но порой случается…

Водители не закреплены конкретно за складом тех­углерода – они (по двое в смену) обслуживают все склады химсырья. А вот кладовщик здесь в смену только один. Нас провела внутрь Виктория Ивашкевич – ослепительная блондинка (контрасты в этом месте, похоже, норма).

– Чтобы контролировать уровень влажности, у нас поддерживается температурный режим не ниже пяти градусов. По факту даже повыше, чтобы людям было комфортнее. В зимний пе­риод, как только выгрузка или выдача завершается, склад сразу же закрывае­тся. Летом с этим не так строго – снаружи же тепло.

Интерьер склада лаконичен: слева от ворот те самые весы, далее – стоящие группами-партиями биг-бэги. Пол и стены покрыты обсидианово-черной пылью. Панорамные фото, сделанные здесь, нещадно плагиатят самое известное полотно Казимира Малевича.

– Не на кондитерской фабрике работаем, – стоически констатирует Виктория. – Одежду надо стирать после каждой смены. А в остальном обычная складская работа, главное – порядок и строгий учет. Я четыре года здесь тружусь, к местным особенностям уже привыкла.

shinnik.by