С высоты паспортных данных в синей книжице Михаила Дмитриевича все окружающее представляется ее владельцу этаким непостоянным миром, в котором все течет и изменяется до неузнаваемости, деревья становятся большими, знакомые силуэты улиц и площадей трансформируют свои очертания, стареют и уходят в небытие люди. Кажется, только небо не теряет своего вида и лишь память сохраняет  прежние лица, дела давно минувших дней и события, будто вчера случившиеся.

Несущая конструкция

В полном смысле дитя войны Миша Плехоткин, когда пришло время определяться во взрослой жизни, долго не раздумывал, а принял железное и даже железобетонное решение – ехать с родной Брянщины в белорусский Гомель, до которого ближе, чем до Москвы, и учиться там в недавно открывшемся институте инженеров железнодорожного транспорта. Однако не романтика дальних дорог была определяющей в выборе юноши, а суровая действительность разрушенной войной страны. Поступил на факультет промышленного и гражданского строительства, с дипломом которого через пять лет все-таки отправился в далекий путь. Различий тогда по каким-то административным или национальным признакам жители огромной державы не делали, а везде чувствовали себя просто советскими людьми. Так выпускник БИИЖТа оказался в медвежьем, очень конфиденциальном, северном углу СССР под названием Плесецк.

Это сейчас его знают многие по впечатляющим стартам ракет, а Михаил в молодости строил космодром, по всем документам проходивший как совсек­ретный объект. Благо, полученная специальность, природная сметливость и воспитанная родителями ответственность помогали молодому инженеру справляться и с производственными нагрузками, и с таежными морозами, и с бытовой неустроенностью. Хотя последний параметр, выразившийся в бесквартирности, когда Михаил Дмитриевич обзавелся семьей, и стал причиной возвращения в Беларусь. Тем более что его уже звали и ждали в Гомеле. Обогатившись ценным опытом работы в северных условиях по монтажу сборных железобетонных и металлических конструкций сооружений, прямо скажем, военного назначения, решил он возвратить долг мирному городу, выдавшему ему путевку в жизнь.

С севера на юг

Аккурат в 1963-м на окраине нашего южного областного центра начали возводить завод фосфорных минеральных удобрений, а через два года была пущена его первая очередь, состоящая из цеха по производству серной кислоты, центральной заводской лаборатории и вспомогательных подразделений, к строительству которых уже приложил свои знания и руку инженер Плехоткин. Только начал обживаться в городе, ставшем родным, как его заметили и предложили переехать в бурно развивавшийся Светлогорск, где входил в силу крупнейший в Европе завод искусственного волокна.

Прежде чем понять масштаб новой всесоюзной ударной комсомольской стройки, пришлось не раз не съездить, а слетать не вышедшему из комсомольского возраста Михаилу в молодой город на Березине. В буквальном смысле на самолете, билет на который стоил 1 рубль 40 копеек. Понравились и гигант химической промышленности, и задорный коллектив монтажного участка, который возглавил. Желание работать, наконец, было закреплено и первой квартирой, полученной на разраставшийся род Плехоткиных. Казалось, что локомотив семьи, поблуждав по линиям, веткам и полустанкам магистрали жизни, прибыл на солидную узловую станцию, если не в депо приписки. Но надо знать его машиниста – Михаила Дмитриевича!

С ударной на ударную

Выше по течению той же труженицы Березины, на бобруйском берегу, в августе 1967-го началась закладка фундаментов корпусов завода крупногабаритных шин будущего Белорусского шинного комбината. Кстати, и эта стройка была всесоюзной ударной, а предприятие, зримо выраставшее на ее площадях, – крупнейшим подобным в Европе. Конечно, вскоре на ней появился и наш специалист по ударной работе. Правда, так получилось, что роль ему поначалу досталась аварийно-восстановительного поезда. Буквально накануне на стройплощадке БШК случилась неприятность – упали сразу 11 (!) ферм возводившегося завода. Назначенный главным инженером созданного специально 148-го управления треста №26 «Железобетонмонтаж» М.Д. Плехоткин разгреб завалы не только из конструкций, но и пошел дальше – уволил сразу целую бригаду монтажников за пьянку. Естественно, от обиженных пошла жалоба наверх. Вот тогда Михаил Дмитриевич ближе познакомился и с первым секретарем ГК КПБ В.И. Варивончиком, и с заведующим отделом горкома партии В.А. Санчуковским. После упреков по поводу принятых резких мер дерзить не стал, а твердо сказал: «Выгоню и вторую, если будут пьянствовать».

Между тем Белорусский шинный комбинат бурно рос и развивался. В первый день 1972-го была выпущена первая белорусская шина для 27-тонного «Бел­АЗа», тогда же предприятие посетил Петр Миронович Машеров. В январе следующего года Миннефтехимпром принял в эксплуатацию первую, а ровно через год и вторую очередь завода КГШ. В 1974-м за досрочное освоение мощностей гиганта нефтехимии большая группа бобруйских шинников была удостоена государственных наград. Орденом Трудового Красного Знамени был отмечен и труд Михаила Дмитриевича Плехоткина.

– Люди к нам шли на работу, как пенсионеры на электричку в дачный сезон, – вспоминает сегодня ветеран. – Ведь зарплата в нашем управлении была самая высокая в тресте, опять же, сложилась нормальная производственная атмосфера.

«Город строили люди, не я один…»

За время встреч и общения с 85-­летним старейшиной строительной отрасли нашего города обратил внимание на одну характерную особенность: рассказывая о других, сообщает подробности вплоть до имен-отчеств, дат и родственников сослуживцев; когда разговор касается самого, то вскользь бросает «Не помню», «Запамятовал». Вот так и с наградами Михаила Дмитриевича – пришлось обратиться к документам, чтобы узнать, когда и за что он их удостоен. Оказалось, что орден «Знак почета» получил в 1977-м, когда уже ушел с площадки БШК, ставшего «Бобруйскшиной». То есть, заслужил награду  на других новостройках Боб­руйска.

– После второго ордена предлагали расширить зону действия, стать управляющим трестом №26 «Железобетонмонтаж». Но я решил, что следует обустраивать конечную станцию, тем более что с коллективом работал, как в слаженной паровозной бригаде. Неслучайно же управляющий трестом №13  Александр Николаевич Литвинко, который готовил для нашего управления фундаменты, несмотря на случавшиеся разногласия по их качеству, как-то сказал: «Спасибо, Михаил, что научил наших делать фундаменты – теперь с первого предъявления сдают». Такие слова дороже орденов, – заключил собеседник.

А ведь точно так могут поблагодарить Михаила Дмитриевича Плехоткина многие бобруйчане. Например, те, кто работает на «Белшине» и «Бобруйскагромаше», на машиностроительном и пивоваренном, на заводах ТДиА и ТАиМ, кто несет службу в отделе Департамента охраны и приводит детей в детско-­юношескую спортивную школу №5. Эти объекты появились благодаря труду строителей, которыми руководил сегодняшний юбиляр.

– Отметьте особо бригады Николая Емельяновича Голуба и Геннадия Петровича Шмелева, – остался верным себе относительно памятных подробностей 85-летний ветеран. – И всех работников 148-го управления – это они на собраниях принимали решения о направлении наших премий Бобруйскому детскому дому, ни разу себе не оставили…

«Бобруйск не тот, что был вчера»

И все-таки работавшему начальником управления М.Д. Плехоткину пришлось расширить зону своих действий – единственный раз в 1984-м покинул он наш город на Березине, отправившись на четыре года в Монголию. Там, в Чойбалсане, построил микрорайон на десять тысяч жителей, причем взял на себя инициативу возведения домов в кирпиче, так как рядом обнаружились залежи необходимого сырья. Не обошлось без чиновничьих рогаток в вопросах сокращения затрат, разумного подхода к делу – угрозы увольнения и прекращения командировки неслись прямо из Москвы. Но в неразберихе «перестройки» так и остались лишь телефонными звонками да проверками комиссий.

Зато с какой радостью вернулся Михаил Дмитриевич в Бобруйск! Ведь здесь ждали его три сына с семьями, ставшие родными заводы и фабрики, жилые кварталы, к которым причастен и он.

Новый век, кроме разочарований от разрушения великого Советского Союза, принес, к сожалению, и невосполнимую утрату супруги Зои Михайловны. Утешением для него стали трое внуков, один из которых не только живет с дедом, но учится в университете и работает на «Белшине». А еще Михаил Дмитриевич регулярно посещает мероприятия, проводимые деловым клубом «Кіраўнік», где находит единомышленников, возможности поделиться богатым жизненным опытом, самому побывать в трудовых коллективах и узнать о новых технологиях производства, познакомиться с достопримечательностями нашей страны.

Александр Казак, фото автора.